СЛОВО, ОБЪЕМЛЮЩЕЕ ВСЕЛЕННУЮ Часть 4.

Часть 4. МЕЧ И СЛОВО – СИЛА И ДУХ ВРАЗУМЛЕНИЯ

                                                                                   Эх, вера Христовая,

                                                                                   Вера наша полна славы!

                                                                                   Будь между нами честным судиёю, 

                                                                                   Ай да мудрости, уму учителем!

                                                                                   /Из стихов автора на мотив песни 

«Полюшко поле»/

                        КАКОВ ОН, НАШ  ПАЛОМНИК?

            Водитель  автобуса бросил в урну недокуренную сигарету и без лишних слов, руками, упертыми в два полупустых рюкзака, продвинул с передней площадки к середине салона смущающихся тесноты и телесных контактов пассажирок. Теперь и спортивного вида женщина в модной туристской экипировке протиснулась в автобус и даже предупредительно сдвинулась в сторону, чтобы пропустить авторитетного тромбилу-надавилу на его рабочее место за баранкой. Заурчав и хлопнув дверьми, автобус резво тронулся. Через несколько секунд он повернул налево и снова налево, выехал на улицу с односторонним движением и двинулся в обратном направлении. Волнообразное шевеление набившихся в проходе тел, сопровождаемое «белым шумом», прекратилось, как только автобус обогнул Кутузовский круг и лег на курс. Пассажиры от остановки к остановке все легче переносили тесноту и держались состояния созерцательного умиротворения. Откликнувшаяся на групповой призыв капитана толпа туристов, породившая опасный всплеск пассажиропотока, покатила в горы к святым местам и храмам в поисках горнего духа и благодати. Наш маршрут начинался в п.г.т. Горный. Первый час по прибытии отводился на то, чтобы верующие среди нас, числящие себя паломниками, могли посетить храм и удовлетворить свои религиозные нужды. У макета пасеки вблизи храма все без разбора участники были подвергнутые переписи, расчету, инструктажу и коллективному фотографированию, после чего отпущены капитаном - неизменным Анатолием Николаевичем на один час для общения со святыми и небом. Более опытные православные побывали в церковной лавке и запаслись свечами прежде посещения церковных пределов. По окончании молитвенного стояния и обозрения святынь, нам предстояло пройти по горным тропам около четырнадцати километров с перепадом высот до пятисот метров. Местом сбора, как всегда, назначили храмовый источник со святой водой. 

            И я побыл в храме, пытаясь всем сердцем принять участие в службе, но не смог преодолеть напора текущих размышлений. Вернувшись на подворье, я, пусть и не со всем вниманием, принялся безотчетно наблюдать за тем, кто и как входит в храм, прислушивался к разговорам, когда посетители делились впечатлениями. Тут же, машинально, наметанным взором бывшего пионервожатого, подмечал тех из наших, кто пренебрег службой, слонялся по подворью или коротал время на лавочках у источников. По прикидкам выходило, что примерно треть участников похода, преимущественно женщины, постояли на службе с десяток другой минут. Иные женщины вошли в храм, кланяясь и троекратно крестясь при входе. Молодых среди «паломников» было негусто, хотя в группе они составляли большинство. Туристка в модной экипировке, покрывшая голову неярким цветным платком, как я приметил, входила в храм, но потом стояла под иконами в часовне со свечами в руке, зажигала их друг от друга и ставила на подсвечники. Здесь, в отличие от храма, у икон было просторно. Старейшины туризма ничем особенным между собой не делились, больше говорили о вещах посторонних. Но вот мамы с детьми и модница туристка, пока дети пили и расплескивали святую воду, оживленно посудачили о талантах церковного хора, нахваливали пение единственного мужского солиста, найдя прелесть в его кавказском акценте. Мысленно я с ними согласился, хотя, на мой взгляд, в Новороссийском кафедральном соборе, всегда доступном и близком, хор звучал гуще и ярче. Не берусь утверждать, что по ходу службы я испытывал некий внутренний прилив энергии, но волны песнопения в иные моменты захватывали и увлекали ввысь, вызывая на краткий миг чувство парения. Смысл самих слов почти не доходил до сознания, но, когда весь приход и я в том числе запел Символ Веры, а позже Отче Наш, радость единения стала ширится, крепнуть. А, более всего, интересно то, что в голове, пусть и едва ощутимо, невесомо, но вполне осознанно зарождалась потребность этому единству провозгласить его земную высокую цель! Зачем? Когда? Что потом?

            Звонок Миши вывел меня из леса раздумий. И здесь, в горах связь доставала абонентов повсеместно, за исключением, возможно, глубоких ложбин. Он не был неожиданным. Я должен был покинуть группу и явиться на встречу с отцом Евгением к нему на птицеферму, удачно совмещенную с жилым домом. Это предусматривалось нами по плану «А». По плану «Б» я участвовал в походе в статусе«паломника». 

У бывшего инженера-конструктора ракетостроительной корпорации «Радуга» Евгения Владимировича, нынешнего отца Евгения, люди с фарисейским погружением в христианскую веру назывались чуть иначе – «половники» - их длинные умы и емкие сердца приспособились зачерпывать из кипящего котла жизни смачные глупости и предрассудки. Свое знакомство с отцом Евгением Миша особенно ценил. Евгений Владимирович был не только прославленным изобретателем оборонной корпорации. Он состоялся и как музыкант с великолепным слухом, прекрасно владеющий гитарой, голосом, ритмом. Теперь и мне светило познакомиться с ним, как с духовным наставником. Миша и отец Евгений сотрудничали около года назад как участники концерта, организованного Домом творчества молодежи. Интересное совпадение, батюшка с похожей судьбой был и у меня. Звали его отец Виктор (Салтыков) – Царствие Ему Небесное, умер в 2021 году. Бывший физик, потом инспектор Сочинского биосферного заповедника, почти тридцать лет отслуживший настоятелем церкви «Покрова пресвятой Богородицы» в Жарках. Он крестил моих сыновей и жену, но до и после этого события ещё не одно поколение москвичей и питерцев, предки которых в конце восьмидесятых заселили пустующие дома в окрестных деревушках просторной Ивановской области в том месте, где река Ёлнать впадает в Волгу, были приобщены к вере в Спасителя. Отец Виктор, как и его наставник и предшественник - иеромонах Нестор (Савчук), зверски убитый охотником за иконами в возрасте тридцати трех лет, не чурались говорить с прихожанами обо всем, что имеет отношение к миру людей, вере и мирозданию в целом.

                        ВЕРА И ВЛАСТЬ. ПЛЕЧОМ К ПЛЕЧУ ИЛИ СПИНА К СПИНЕ?

Спускаясь вниз от железнодорожного полотна на улочку, вытянувшуюся вдоль подошвы зеленого пригорка, на котором паслась молочная корова, я увидел вышедшего мне навстречу батюшку. Это был высокий и ладно скроенный мужчина в простой одежде, чуть за 65, коротко остриженный, с приятным и открытым лицом, обрамленным аккуратной бородкой цвета премудрого серебра. Мы поздоровались за руку. Заглянув в улыбающиеся батюшкины серо-голубые глаза, я легко распознал в них дорогого моему сердцу физика-лирика. Никаких следов христианского аналога преподавателя марксизма-ленинизма не было и в помине. Лишь мельком, когда задумчивость останавливала батюшкин взор, было заметно, что проницательности и мудрости в его глазах было достаточно места.

- Отец Евгений, Что, если мы поговорим о христианских ценностях и постулатах как инженеры-физики, желающие познать основы и законы православной вера, а не как православные, ищущие в физических явлениях, законах и принципах доказательства Господа Бога, а то и всей Святой Троицы разом?

- Я уже семь лет, как батюшка и, честно говоря, отвык от заточенных смыслов и логически безупречных словесных конструкций. Но, попытаемся, с Божьей помощью, вернуться к тем временам, когда разговоры за полночь были ступенями в познании себя во Вселенной и Млечного пути в себе. Попытка не пытка?

- Годится, но есть омолаживающая нас просьба: пожалуйста, обращайтесь ко мне на «ты». Простите за асимметрию, но тыкать Вам, хотя я и старше, нет никакой возможности. Точно знаю, что от обращения на «ты» и, тем более, без отчества врачи теряют свою целительную силу, учителя - силу внушения, отцы Церкви - крестную силу…

Мы вошли в калитку, открытую матушкой, которую мне не без гордости представил отец Евгений. В дни, когда всюду пылает религиозный свет, а его адепты стучат во все двери, её имя Светлана прозвучало почти символически. Нам предупредительно уступили дорогу к небольшому, но крепкому дому, жестоко «покоцанные» в прошлом, но на удивление несуетные собаки и кошки – не было и следа заинтересованности гостем или его к ним отношению. Их поведение подчеркивало то заслуженное доверие к хозяину подворья, которое вычеркнуло из их памяти ужасы бездомного прошлого и возродило чувство собственного достоинства.

- Сытые животные никогда не грызутся. - заметил батюшка, видя мой интерес к дворовому быту, - У них ясное понимание и своего места при дворе, и меры дозволенного. Миски не путают, в присутствии дуг друга на ласки не напрашиваются. Протрешь Божью тварь тряпочкой заботы, и вот она уже сверкает всеми гранями своего восхитительного Изначального творения. 

Готовясь к неспешной беседе, мы прошли к недавно отстроенной батюшкой веранде при летнем доме, стоящем на самом краю участка, обращенном к лесу. В десятке метров от нас, за оградой фермы, журчала махонькая речка, пенясь около стоек перекинутого через неё незатейливого мостика. Пели птицы, и едва слышно шумела листва начинавшегося за речкой леса. Напротив, вся батюшкина птица, которую он содержал на ферме, вела себя тихо: куры не кудахтали, утки не крякали, петух не кукарекал, индоутки и гуси тоже помалкивали - все чинно прогуливались, царапали когтями землю, ворошили и щипали клювами травку, насыпанную в их вольеры. У красавца петуха, как выяснилось, билефельдерской породы, с золотисто серебряным чешуйчатым оперением спины и шеи, коричневато-белым пером по бокам, с взметнувшимся фонтаном черно-белым полосатым хвостом и красным пилообразным гребнем, был свой личный «кабинет» с сетчатой крышей, предупреждавшей его перелеты к соседям. На мой вопрос, за что такая честь, батюшка пояснил, что петух молод, горяч и много о себе понимает: может проявлять нездоровый интерес к птицам не своей породы. По мере необходимости к нему будут допускать по две-три несушки, чтобы обновить популяцию, но его поползновение на глобальное предводительство заблаговременно и надежно исключено.

Когда мы расположились в уютном углу веранды за небольшим столом и наши спины оперлись на высокие спинки стульев, вес и кожаная отделка которых внушали уважение, нам подали чай. Я незаметно и с любопытством разглядывал идущую к нам с подносом матушку. Она была чуть выше среднего роста, стройна, просто одета, в переднике из светло голубой ткани, подчеркивающем цвет её серых глаз, украшавших приятное и вместе с тем строгое лицо. Её голову покрывал одноцветный, в тон переднику платок, укротивший своевольные темно русые волосы. Тонкие, длинные и сильные пальцы, уверенно двигающиеся руки, легко и  быстро расставлявшие на столе посуду и столовые приборы, дорисовывали портрет домашней искусницы и мастерицы на все руки. А это так и было, разве что супруга не играла ни на гитаре, подобно батюшке, ни на рояле со скрипкой, о чем «сожалели» её музыкальные пальцы. Эти прекрасные способности были конвертированы ею в иные, не менее значительные: работая с батюшкой на одном предприятии, она слыла там одной из самых способных чертежниц, имела персональный германский кульман и владела великолепным набором тоже германских чертежных инструментов, а дома, занимаясь с детьми, рисовала карандашами и пастелью. Теперь, когда дети выросли и зажили своей жизнью, трудится на ферме и  дружит с гончарным кругом.

Отец Евгений пододвинул мне изрыгающую ароматы чашку, вазочку с золотистым, посыпанным сахарной пудрой хворостом, сваренным, как выяснилось, в смеси постного масла и гусиного жира, и предложил обрисовать круг вопросов, ответы на которые предполагалось искать.

            - Круг этих вопросов весьма велик, а поиск ответов – работа вряд ли подъемная в пределах сегодняшней встречи. - я извинительно улыбнулся. - Нашим общим успехом было бы определиться с направлением для их последующей проработки. Разумеется, в свете Евангелия и имеющихся источников, которым можно доверять. – Мне было неловко от того, что напросился обсуждать предмет, знакомый мне лишь в общих чертах.

            - Ну, что, начнем, пожалуй, с центра круга, а потом прикинем его радиус и особенности кругового движения? – Отец Евгений  ответил мне ободряющей улыбкой.

            - В центр я бы поставил аксиоматику того, что мы называем Царством Божьим на Земле. Теоретики православия, прежде всего Восточной Церкви, основываясь на постулатах Евангелия, указывают, что Царство Божие Господь видит помещенным внутри нас и склоняются к тому, что земная жизнь наша ничтожна и все приобретенные нами блага обнуляются смертью, а то и раньше. В этом смысле всякие земные достижения, как бы высоки они не были, видятся таким теоретикам обманами. По их учению только те, кто верует во Христа, приобретают истинные, вечные блага, собираемые каждым при жизни и строгом следовании Евангелию. И главное здесь – оставить жизнь греховную и покаяться, т.е. заменить своею волей природное грехолюбие на боголюбие. Наблюдаемая нами жизнь позволяет поставить законный вопрос: не  утопией ли является возможность подобной замены, не миражем ли выступает жизнь вечная, за пределами земной, когда нет, да и могут ли быть у человека слова, годные, чтобы описать её безвременье? При решении дихотомии «или, или» разве возможно сравнить реальный земной опыт с опытом измышленным, доставляемым исключительно верой в Евангелие?

            - Если позволишь, прибегну к аллегории. В перспективе мы видим оба железнодорожных рельса сходящимися на горизонте. Мы начинаем земную жизнь с опорой на оба рельса, но за горизонтом эти параллельные рельсы пересекаются и расходятся, отклоняясь друг от друга на сто восемьдесят градусов. Движение продолжается уже по монорельсу: один из них - путь славы и чести, жизни вечной, а другой – вечных скорби и заточения всякой души, не очистившейся от грехов и зла покаянием, т.е. вечной смерти. Живя земной жизнью, сопровождаемой присущими человеку грехами, мы покаянием, постом и молитвой, освещаемые светом Евангелия, стараемся удерживать равновесие с опорой на путь вечной жизни, предначертанной Богом. И если до точки указанного Господом горизонта доберёшься чист и свят, если сумеешь воспользоваться, пусть и в последние минуты земного пути, всемогущей силой покаяния, Он рассудит и поставит стрелку в жизнь вечную; если же в протяжении своей жизни гоняешься за земными благами, как за вечными, грешишь без покаяния, забыв Бога, стрелка для тебя встанет на путь вечной смерти. В части отсутствия слов и невозможности сравнения. Живя земной жизнью, мы дружим с мерой и гармонией, восхищаемся универсальностью золотого сечения. Но там, за пределами земной жизни, перед нами открывается не ощущаемая здесь трансцендентность, не поддающаяся описанию словом и логикой, воспринимаемая только посредством интуиции, чувства и веры, как знание без верха, низа, середины и границ.

            - А как быть, батюшка, с предположением, когда большая часть народа преисполнилась бы мыслью о жизни вечной и прониклась желанием постигнуть святую истину и напитать свою душу боголюбием? Не превратится ли общество из таких верующих, особенно, если они молоды, в святое вязкое мыслеболото, в котором не будет места душевным порывам, доблести, чести, любви и славы, мудрой старости, активного долголетия? Ведь церковь признает только одно благо, которое может стяжать человек в земной жизни, пусть и вечное – истинное богопознание, даруемое нам Христом. Но стяжание его предполагает лишение нас, чуть ли не с колыбели,тех свойств, посредством которых социум формирует личность, её мировоззрение, дает ей представление о её месте среди людей. Как иначе понимать непреложное условие питать лютую ненависть к любому греху, перечень которых громаден и остается открытым! На своих ли, чужих грехах разве не учатся? – чай остывал, чудесный хворост лишь раз хрустнул на зубах. И я, и батюшка отодвинули чашки и со всем вниманием постигали мысли  друг друга.

            - Тут нам придется уйти на глубину и принять в рассуждение некоторые постулаты веры. Мысли, подобные высказанной, пояснены не единожды, но прежде всех Макарием Великим в его Слове. Согласно богословским представлениям Творец создал каждого из нас из того, чего нет нигде, где мы ищем. Изначально мы были святы и чисты, но впали в первородный грех и сделались до такой степени грешниками, что стали считать грехолюбие природным даром. Неизреченная любовь к нам Творца призвала Его искать пути нашего спасения. И тогда Он вочеловечился в лице Иисуса Христа и этим сделал возможным добровольно, сострадательно любя, принять на себя казнь от людей, заслуживших её для себя. Этим, согласно постулатам веры, Он искупил все прежние людские прегрешения, разрушил власть дьявола над людьми и открыл нам путь к покаянию и примирению с Богом. Творец изначально ведал о том, что люди и после их Крещения будут грешить вольно или невольно. Он, возглавив Церковь, передал ей Таинство Покаяния, которым впредь люди смогут очищаться от накопившихся грехов. Позволю себе ещё одну аллегорию. Ты, Миша говорил, хорошо катаешься на велосипеде. Так вот, если обод его колеса - катящаяся земная жизнь, то его спицы – акты Таинства Покаяния. Колесо будет прочным, если искренними будут сожаления о грехах и их исповедание.

            - Слушаю Вас, батюшка, чувствую глубину, но дна не вижу. Так же и при чтении Святителя Игнатия. А вот читая некоторые наставления схиигумена Гавриила, в миру Виноградова-Лакербая, что обретается на Северо-Кавказском подворье Оптинской пустыни, в мыслях не затруднился. Все сюжеты с колдовством и порчами, гаданиями и предсказаниями понятны. Одни из них воспринимались как фантазии, другие вызывали сомнение в подлинности или верности трактовки, иные выглядели поверхностными для последующих обобщений и заключений. Говорю это как человек, работавший в науке. Как тут не задуматься о причинах, из-за которых вторую тысячу лет христианский мир, и прежде всего православие, не только не приблизились к тому совершенному обществу, имя которому Царствие Божие на Земле, но, напротив, наступили на красную черту, за которой обретается погибель. И не факт, что не преступили, ведомые нехристями. А то и кем-нибудь пострашнее!

            - Да, есть многие печали о состоянии веры православной. – батюшка выдержал паузу, прислушиваясь к перестуку и скрипам колес проходящего по железнодорожному путепроводу состава, взял из вазы золотистую дольку хвороста, понюхал и положил на блюдце рядом со стынущим чаем. – Авторитет священнического служения упал ниже некуда. Традиции, символы и герои веры, содержание церковных текстов, проповедей, песнопений не достигают былых высот вдохновения. Даже если их слушают, то не слышат. Теперь на каждый день приходится бездна самых бессмысленных праздников: дни воды, валентинок, вкусной еды, пожилых мужчин и женщин, туриста, любителей пива, и пр. и пр. Наши церковный календарь, русский народный (считай, языческий) забыты отечественными СМИ, если такие есть. Да и глас Церкви традиционно слаб. Прихожан и мирян нынче мало, «половников», гоняющихся за пышными декорациями и ритуалами, не вдаваясь в их смысл, пока ещё хватает. Но это уже бизнес. Вся национальная культура с её целями воспитания и формирования личности, в руинах. 

            - Мне буддизм, ислам, магометанство, не говоря уже об иудаизме, кажутся более способными себя защитить от идеологических и политических атак «мировых реформаторов». Тем более, что они, по словам авторитетных говорящих голов, спешат уничтожить людей раньше, чем продвинуть их в вопросах веры. Покаяние, боголюбие, духовное сплочение не упоминаются и не рассматриваются политиками как ресурс возрождения. Впрочем, ватиканские политики в рясах, додумались таки, черпать их из торговли «излишками добродетели». Как Вы думаете, батюшка, государство и Церковь, ради общего блага, должны действовать в положении «плечом к плечу» или «спина к спине»?

            - В разные исторические времена по-разному было. Византия христианизировала Русь на плечах строящегося государства, что способствовало его  освобождению от Хазарского ига. Во времена верховенства восточных племен, именуемого Татаро-монгольским игом, Церковь встала в положение «плечом к плечу», и против ига монгол, и против Ливонского ордена и шведов, направляемых папой Григорием IX. В XIII и XIV веках государство и православие были завоеваны литвинами и поляками аж до верховьев Волги. При Иване Третьем, освобождаясь от прямого византийского покровительства, Церковь строила новую Русь в положении лицом к лицу с государем. Она вставала «спиной к спине» тогда, когда государству предстояло защищать территории, Церкви – веру и дух людей, - батюшка задумался, по-видимому, пытаясь подобать слова для описания того, что сделали с Церковью сионские мудрецы после октябрьского переворота, в ходе гражданской войны и позже. Я попытался перевести эту тяжелую стрелку на после сталинский период.

            - Вот, кстати, историки Александр Пыжиков, царствие ему небесное, Евгений Спицын в своих лекциях по церковной истории рассказывали, как в советском прошлом троцкистская верхушка инициировала грабеж церковного имущества в общем процессе разграбления культурных ценностей бывшей Российской империи, как организовала жестокие гония на священников. Они же указывали и на влияние власти на жизнь Церкви посредством вмешательства в назначение высших иерархов РПЦ, её священнослужителей. Разве можно тут говорить о сотрудничестве?

- Сегодня, как мне представляется, - батюшка слегка понизил голос, - государство поляризовало Церковь, заперев её положительный полюс – Дух - внутри её самой, а отрицательный её полюс – воплощение смыслов веры в ритуалах -  оставило свободным и заявляющим о себе звоном колоколов. Святые колокола в роли превратились в зазывал на сеансы ритуальных песнопений. Отделение Церкви от государства мне представляется иллюзией, не более того. Уходившая на покой государственность СССР объявила приоритетом социальную политику. К чему это все свелось? Мы наблюдаем сегодня новый вал потребительства его извращенной цифровизацией форме, когда услуги перехватывают все порывы души и тела человека. Общение посредством штампов из Тик-Тока, доставки в койку, чего не пожелаю, обучение, лечение, удаленная работа через сети, личные контакты, встречи, юбилеи и свадьбы, собрания, культурные программы, спорт, изгнанный с мировой арены с его крохами у себя дома – все это активно работает на атомизацию, обездвиживание, отупение. Сердце, ум, руки и ноги человека,  его живые социальные коммуникации давно не испытывают нагрузок, голова забита попсой и пустяками, миражами волшебного расцвета всего того, что давно и надежно покоится в руинах… - отец Евгений в протяжении этой тирады не выглядел ни удрученным, ни гневным. Лицо сохраняло прежний богообразный вид, спокойно и ровно звучал голос, но глаза смотрели прямо, дерзко и неуступчиво. А я возражать и не собирался, поскольку батюшка глаголил истину.

            - Так и есть, батюшка, согласен с Вами. Церковь в лице высшего духовенства, в чем я начал убеждаться лично, - я имел ввиду попытки опереться на Церковь в деле Кирилла Мямлина, - не воспитывает народ так, как надо бы воспитывать детей в угнетаемом обществе их родителям – наполняя юные умы верой, правдой и надеждой на то, что когда они вырастут, то смогут переменнить мир к лучшему. Действуя только колокольным полюсом, Церковь принуждена помогать государству идти к его истинным целям, призывать народ к терпению. Ей не дозволенно возвещать о фактах  беззакония, несправедливости, о пролитии крови, о подмене смыслов, клеймить алчных приобретателей выгод проводимой политики. А ещё Евангельским светом освещать тех, кто прикрывается жупелом заботы и безопасности, пребывает в числе «любимых» нами врагов, но остается истинным врагом Христа! Именно их, всех и каждого, врагов Христа она не только вправе, но и обязана по вере нашей призвать к покаянию, наставлять на путь, а в крайних случаях предать анафеме! Вместо этого мы видим, как Церковь бормочет о временных попущениях Господа, обещая нам, верующим, что со временем они обернуться благодатью и учение Христа воссияет в стране, вернувшейся с войны. Войны, в которой все мы будем убиты… - я заговорил стихами убиенного Игоря Талькова, вечная ему память. 

            - Историки по иному, чем ты, описывают варианты союза духовной и светской властей. - батюшка расправил плечи и сжал кулаки. - У этих властей мечи то в разных царских руках, то в одних – у Папы Римского, по мечу в каждой, то по одному - у папы и у царя. Истинное же стремление нашей Церкви, Церкви Христа, исходит из сотрудничества, подобного нераздельному и неслиянному сочетанию Божественного и человеческого, явленного Им, применительно к духовному и светскому в государстве. Сие мы именуем принципом «симфонии». Кстати, двуглавый орел, приобретенный Россией у Византии, её символ. Мне кажется, что осуждаемое тобой «бормотание» Церкви и её призывы к терпению богоугоднее, чем меч инквизиции в её руке. 

            Беседа с отцом Евгением продолжалась. Мы допили остывший чай и распробовали изумительно ароматный и вкусный хворост. Но мысли текли своим чередом. Прежде я смотрел в Евангелие как в мутную воду, разглядывая рябь на её поверхности. Батюшке, с его терпением и талантом объяснять, всё лучше удавалось, пусть и в отдельных местах, очистить воду от мути, убрать рябь и показать … Нет, нет! Я не увидел дно, но почувствовал глубину учения и осознал свою духовную ветхость. По-прежнему, как неопытного ныряльщика, меня выталкивало на поверхность. Взять, скажем, мир невидимый. Его ожидаемое к 2045 году обращение в мир видимый было предсказано небополитиком Андреем Девятовым. Евангельский ли невидимый мир он имел в виду? Ещё раньше, в литературе, например, у Болеслава Пруса в его «Фараоне», невидимый мир открывался ассирийскому жрецу Бероэсу. Так что же общего между этими мирами, и, например, миром «элементарных» частиц, который проявляет себя исключительно в проекции взаимодействия с наблюдателем, оставаясь невидимым и непостижимым в целом. Теоретики утверждают, что если его рассматривать умом, то он начинает множиться, да не в два или три раза, а в десять в пятисотой степени раз! Поразительно, как много материальных и интеллектуальных затрат выделено в прошлом и требуется вновь, чтобы разнообразить и углублять такое любопытство ученых! А гарантирована ли при этом польза человечеству? В самом ли деле христианин, который очистился, живет по евангельским заповедям, и, будучи осененным Святым Духом, оказывается подготовленным и принимает в своё сердце Царство Божье? При этом Господь, не обнаруживая каких-либо затрат, разом приобщает его к событиям в мире невидимом. Сей избранный Господом человек обретает способность видеть истинный ход событий, таких, как Второе пришествие Богочеловека, явление Антихриста, события «во дни Сына Человеческого». Этим самым он, как утверждает Евангелие, имеет надежду избежать мук и вечной смерти. Но вот вопрос, этот открывшийся ему невидимый мир тот же, что и мир сущностей, подвластных Велиару, и мир, откуда появляются тени сущностей, воспринимаемые нами как элементарные частицы? Легко, на веру, принимается то, что люди, не принявшее в сердце Христа, не видят своего гибельного положения. Они славят себя за материальное преуспеяние во времени на земле, за то, что купили себе свидетельства о праве собственности на звезды, названные в честь их глупости их именами, пока не будут уничтожены силой, подвластной только Богу, без надежды на помилование. 

            Разгоряченные столь редким теперь, захватывающим и ум и сердце разговором, мы с батюшкой не замечали течения времени. Звонок на перемену был негромким, но доходчивым. К нашему столу неслышно приблизилась дворовая кошка с надорванным ухом и, благодушно урча, потерлась о ноги батюшки. 

Он спохватился. - Прости, милая! – и, обращаясь ко мне, пояснил. - В эту часть двора мои пенсионеры без нужды не заходят. За разговорами нашими оплошал я, вышла задержка с кормлением всего здесь живого. Схожу за кормом, а ты иди мыть руки. В доме, сразу налево. Пора обедать! 

Глядя вслед батюшке, я увидел, как мурмурка с «покоцанным» ухом обогнала его и, завернув за угол, остановилась у «мисок для кисок», что были примечены мной утром, так, что на виду оставался только кончик её медленно исчезающего пушистого хвоста. 

                        КТО СКАЖЕТ, ГДЕ НАШЕ ХРИСТИАНСКОЕ ДОСТОИНСТВО? 

            - Батюшка, у Святителя Игнатия Брянчанинова сказано, что Бог одним из Лиц Своих избрал себя, и с этим Лицом вочеловечился, извлек созданное им человечество из падения и восстановил в славе, более высокой, чем была дана ему при сотворении. Все Лица великой Троицы – Бога участвовали в вочеловечивании, каждое со своим свойством: Отец пребывает родившим и рождающим; Сын рождается, а действует Дух Святой. Но сотворенный человек был изначально наделен многообразием достоинств и красотой. Бог нашел его совершенным во всех отношениях. С Ним не поспоришь! Им же была сотворена и предназначена человеку вся неописуемо красивая, разнообразная и щедрая природа. Именно в этом земном великолепии Он поместил Свой образ. Новот проходят тысячи лет и образ этот трагически меняется. В наше время катастрофически рушится! Я имею в виду разрушение троицы-человека: его невидимого и непостижимого ума – образа Отца, непроизнесенного слова, иначе мысли - образа Сына, его духа – образа Святого духа. Мой, пожалуй, самый трудный вопрос: почему при столь совершенном вероучении, в условиях свободного и повсеместного церковного окормления, роста приходов, с очевидностью гибнут наша вера, дух православия, деградируют собственно люди, переставшие понимать себя, свои достоинство и предназначение? 

            Мы сидели с батюшкой на лавочке, сооруженной на берегу бойкой речушки, сразу за оградой фермы. Я – в позе наездника лицом к собеседнику, а он – лицом к речке и нависающему над нею вязу, к стволу которого с допотопных времен была привязана старинная без оклада икона с темным неясным ликом. До этого мы осмотрели его скромное, но прекрасно организованное и обустроенное хозяйство, прошлись по лесу за речкой, поочередно проходя туда и сюда по мостику, чтобы его не порушить. Здесь, в тени, за оградой, нас не отвлекали заботы фермы, которые целиком взвалила на себя матушка. Никаких работников у батюшки не было. Мой трудный вопрос вывел его из задумчивого молчания, вызванного окружающей нас благодатью и накатившим чувством погружения в евангельское предощущение вечности. 

            - Как вредная привычка, доставшаяся от инженерного прошлого, аналитический ум, просеивающий треп радио и телевидения, в социальные сети я уже давно не захожу, жизненный опыт, подводят меня к мысли, что нас, народ, душат. Душат особо жестоким способом, подвесив со связанными за спиной руками на пружинящей веревке. Петля на нашей шее снабжена узлом одностороннего скольжения. Бородатые вешатели в длиннополых сюртуках и черных головных уборах, с нарукавными символами всеобщей заботы, выбирают такие высоту и длину подвеса, чтобы петля не затягивалась окончательно, если висельник стоит на цыпочках. Стоит ему чуть подобрать ступни, петля едва заметно уменьшается и сдавливает шею чуть сильнее, он снова - на цыпочки. Так, мало по малу, мучительными поскоками он, убиенный, отправляется на Суд Божий… – батюшка машинально расстегнул верхнюю пуговицу голубеющей под легкой курткой рубашки и ослабил вовсе не тесный ворот, поводив пальцами под кадыком. 

            - Да, жестокая аллегория. В разных вариантах читал о том, кто и когда надел народу петлю. Под черно-златым флагом федеровского НОДа вышел даже «документальный» видеофильм, в котором весь процесс был расписан по людям и датам, как по нотам. Не всех в эту петлю затянули. Попали в неё, главным образом, крещенные и православные, кто совесть имел, в единстве с родиной и потомками состоял. Но, увы, возобладал не свет Евангелия, а муть и духовный расслабон. С безбожниками и антихристами, кто из них высоко сидел, супостаты договор заключили, кто пониже – тех купили на время. Иные же, бездуховные и хамелеоны, сами в предатели и разбойники подались, - я попытался в своем мобильнике найти высказывания Евгения Федорова о нашей колонизации, но не получилось.

            - Что и говорить, умелой рукой удар нанесли, а может и не рукой, – батюшка задумчиво посмотрел на икону, темный лик которой в этот час освещало клонившееся на запад солнце. – Духом ударили: наживы, вседозволенности, азарта, распущенности, пустых и опасных мудрований. В теории прочности встречал примеры того, как прочные конструкции были рассыпаны одним единственным, порой не сильным, ударом, но нанесенным точнехонько в критическую точку. Место удара, рассыпавшего Советский Союз, мне понятно. Но вот куда враг ударил Россию, из-за чего рассыпались её духовные скрепы, её уникальная цивилизационная матрица? – батюшка продолжал смотреть на икону, и мне показалось, что он разговаривает не со мной, а со святым, глядящим на него через её темный лик. 

            - А я отвечу, тоже аллегорией. Вот нитка великолепного жемчуга на шейке секретарши делает её восхитительной во всех смыслах. Стоит завистнице чуть надрезать нитку или разомкнуть замочек, весь жемчуг мигом рассыплется по полу. Глядишь, и красавица с высоким самомнением уже стоит на коленях, в слезах, уподобившись уборщице или поломойке. В нашем случае разрезана и активно уничтожается та нить, которая связывала отдельные жемчужины нашей веры в завершенное, возвышающее нацию духовное ожерелье, а сами эти жемчужины брошены свиньям. Их в наших рядах великое стадо. Вы спросите, что это за нить, связующая отдельные откровения, духовные взлеты и подвиги во всепобеждающее учение о Боге и Человеке? По моему, это высоко мотивированный, беззаветный, самоотверженный труд на благо родины, её народа, его потомков! 

            - Верное, а, если вдуматься, очень верное, на мой взгляд, мнение! – батюшка рассеяно посмотрел мне в лицо, что предвещало его впадение в задумчивость. Я отвечал ему встречным взглядом, и лицо его привиделось мне экраном очеловеченного монитора, глаза-индикаторы которого отражали работу «процессора», получившего команду «найти». Несколько секунд мы оставались лицом к лицу, но не видящими друг друга.

- Первое, что восстановил бы такой труд, - вернулся к действительности батюшка, - так это образ Троицы-Бога. Отстроились бы в своем единстве и великолепии Ум, Несказанное Слово (мысль) и Дух. А следом за ними в полный рост воссияли бы извращенные ныне фарисейскими подменами смыслов и мудрованием Достоинство, Честь и Совесть! – лицо батюшки украсило вдохновение, голос, обычно ровный, возвысился, а его последняя фраза зазвучала молитвенным песнопением. В какое-то мгновение я представил его облаченным в пасхальные одежды Его Святейшества, стоящим в растворе огромных Царских врат, за которыми молитвенно журчала река и раскачивающимися кронами степенно крестились подпиравшие небо дубы и сосны..

            - В каком юридическом статусе находится сегодня Русская Православная Церковь? – вдруг спросил я, когда мы покинули лавочку. Батюшка обернулся, задержавшись у уже приоткрытой калитки черного хода, и теперь мы оба оказались под иконой темноликого неопознанного святого. – «Там, где двое, трое соберутся во Имя моё, там и Я между вас». Как символично! - подумалось мне. Мы, не сговариваясь, вернулись, на лавочку и, присев, оставили между нами достаточно пустого места.

– Кто её учредители, собственники, существует ли и в каком статусе церковная община? - более всего я боялся услышать, что каждый приход зарегистрирован сам по себе, или, что только часть приходов учреждена Решением Синода, как высшим органом Русской православной церкви (РПЦ), а другие зарегистрированы как частные религиозные организации. - Как я слышал, Храм Христа Спасителя не принадлежит РПЦ, а находится у неё в аренде. А ведь деньги на его восстановление собирали всем православным миром. Если он принадлежит городу, а не правительству Москвы, то должен считаться собственностью московской церковной общины, а значит и РПЦ?

- Нужно заглянуть в Устав, - посоветовал батюшка. – Как я знаю, РПЦ зарегистрирована в качестве юридического лица как автокефальная централизованная религиозная некоммерческая организация. Прежде о ней говорили как о некоммерческом партнерстве. Сейчас слов этих в Уставе нет. Но «партнеров» в составе РПЦ многие тысячи. Они сотрудничают с государством: благотворительность, социальная реабилитация, поддержка многодетных семей, духовное окормление войск. Россия числит себя светским государством, что в современных условиях порождает дисгармонию с основами православия. Дальше – больше. 

- Батюшка, просветите неуча!Что значит светское? Церковь и государство отделены друг от друга, ну и ладно. Оба суверена вольны, каждый в своих пределах, или нет? - я представил себе принадлежащую Церкви или церковной общине территорию, на которой действовали бы божеские «коны», а не светские законы.

- Светскость это когда вера, Евангелие перестают выступать регулятором жизни, но сохраняют влияние на  мораль, поддерживают традиции, выступают дирижером календарных церковных дат, которые доминируют над светскими праздниками. В более жестких условиях, вот как сейчас, это доминирование исчезает. Поводы для праздников или «дней» находят по нескольку штук на каждый, причем самые обескураживающие: день вкусной еды, пива, воды, земли и т.п. Апофеозом я бы назвал принцип свободы совести, обязательный для светского государства.

- А что можно сказать об источниках доходов Церкви? Она же помогает государству воспитывать народ, верно? Вот и государство должно ей выделять субсидии, материальную помощь, скажем, возвращать храмам вещи, служащие ритуальным целям.

- Ценности нам постепенно возвращают. А про деньги не будем, - нахмурился батюшка, - тут сам нечистый не разберет! Например, пожертвования на строительство храмов или добровольные взносы мирян, торговые операции: иконами, свечами - где то цены фиксированы, где то свободны – все определяется внутренними решениями и подлежит внутреннему учету. От налогов Церковь освобождена, поскольку внешний контроль доходов невозможен и от греха их сокрытия подальше будет. Всё на доверии. Лучшего никто не придумал. Никто.

- Благо, что тут государство выгоды и не ищет. Но этим вводит Церковь в великое искушение. Свобода в финансовых решениях, отчетность никому, кроме себя. Если на половину дохода, как на весь, Церковь закажет вполне сообразный этой  доле проект и отстроит объект, станет получать прибыль, кто в накладе? Государство, лишившееся налога на прибыль, и люди, труд которых недооценили или которых обманули? По одной из версий Христос выгнал из Церкви менял, игравших на разности курсов золота в Израиле и Риме.

- Да, схема неприятна, но вероятна. Христа сюда впутывать не надо, равно как и Его Церковь. В схеме действуют люди, не более того, отъявленные грешники. Соблазнительно, конечно, сказать, что собрали от многих, когда черный нал принес только один «инвестор». Можно, конечно, под крышей храма замутить бизнес, отстирывающий изначальную черноту. Шагнуть в объятия дьявола? Церковь этому противостоит всей своей святостью и единством. Не утверждаю, но догадываюсь, что у нас есть стражи, поставленные на защиту дарованных нам таинств и благодати. 

- А как Вы, батюшка, понимаете запрет Церкви на политическую деятельность? - спросил я, вспомнив о традиционном праздновании «Бескозырки», крестном ходена Малую Землю, о выступлении на митинге в честь высадки десанта нашего правящего архиерея Феогноста. Он страстно тогда изрыгал похвалы власти и убеждал участников митинга в том, что наш народ счастлив, как никогда прежде, несмотря на идущую два года СВО.

- Ну, не как запрет на рассмотрение и нравственную оценку политических поступков и проектов в свете Евангелия. Пусть, например, мы, для оздоровления предвыборной атмосферы и укрепления доверия к работе избиркомов, задумали бы отслужить молебен, на который пригласили всех председателей и членов избирательных комиссий с правом решающего голоса. Не думаю, что это будет рассматриваться как вмешательство. Но и смысла большого тут не усматриваю, поскольку действия нарушителей избирательных процедур всегда осознанны и это осознание удостоверено самим фактом их назначения. Лично я, если за кого-то голосую, то потом молюсь за этого избранника, чтобы Господь даровал ему ум, мысли и дух, потребные для высокого служения всему тому, от кого и чего мы отделены. Вот Суд у Церкви свой, на манер партийного. Прежде осуждает Церковь, а извергнув из сана отступника, она вправе предать его и суду гражданскому, если помимо духовной составляющей преступление имеет и уголовную, - батюшка хотел, как мне показалось, привести примеры, но посмотрев на склонившееся к горизонту солнце, передумал. 

            - А может ли Церковь действовать в блогосфере, выйти за пределы своей территории? - мне хотелось узнать мнение батюшки об одной мысли, которая давно не давала мне покоя. – Если бы РПЦ была зарегистрирована как Церковная община, наделена правами ведения культурной, издательской, просветительской, адвокатской и хозяйственной деятельности, пусть с ограничениями, а ещё правом законодательной инициативы, вопреки её независимости от государства, можно было бы из жемчужин нашего вероучения в считанные годы собрать полноценное ожерелье! Заключить в него всю истину, а не её часть, как утверждает Ватикан! Как Вы полагаете?

            - Полагать и предполагать, конечно, можно. Никто пока не запретил. Увы, не всё открыто из того, что следовало бы положить в основания подобных планов. Начнешь уставы писать и в Минюст документы готовить, тут то и выяснится что-то такое, непредвиденное, из-за чего ответят - нет. Преодолеешь его, упрешься в новый барьер и так пока не успокоишься тем, как есть. А есть неважно. Историки, в частности, Юрий Спицын, - я говорил, - раскрыли, как государство контролирует кадровый состав нашей духовной власти. Да и власти ли? У религиозной власти должен быть концептуальный характер, т.е. это власть высшего приоритета. Власть РПЦ, хотя и освещается Евангелием, но является по сути административной. Московская патриархия - что-то вроде министерства. Владыки религиозные вынуждены выстраивать «отношения» с «владыками» политическими. Как то так, – батюшка грустно улыбнулся. – Меня с моей фермой выделили в отдельное предприятие. Я им владею, но исправно жертвую храму на укрепление веры и на защиту прихода от алчных посягательств. 

            - Утомил я Вас, батюшка! - извинительно и искренне сказал я, видя как неприятно ему открывать мне, человеку свободному в силу возраста, прикрытые условиями службы узы своей несвободы. И все же я не удержался и спросил. - Можете ли Вы, батюшка, согласиться с тем мнением, что ислам, буддизм, иудаизм, магометанство идут с государством «плечом к плечу», католицизм Ватикан сдает государствам в аренду, а нашу православную Церковь государство ведет за собой на коротком поводке?

            - В целом, пожалуй, соглашусь. Но к чести наших владык они неплохо овладели искусством вести переговоры с властью, что оставляет надежду…

            - Надежду? – переспросил я. – А как бы Вы, батюшка, отозвались бы об искусстве заключать сделку с врагом? Врагом Иисуса Христа!

            - Ну, как? – нахмурился батюшка.

            - Предательство! – сказал я, - По версии небополитика Андрея Девятого!

            - Не ожидал такого приговора от бывшего коллеги по инженерной физике! - батюшка посмотрел на меня так, как будто я демонстративно матерно выругался в присутствии женщины или ребенка. Видимо, мое лицо сильно изменилось, поскольку батюшка вдруг смягчил взгляд и заговорил со мной вполне миролюбиво. – Вот что, дружище! Вспомнилась мне одна книга. Если достанешь и прочтешь её – найдешь в ней ответы и на вопросы, которые ты задавал, и на многие тобой не заданные, но висящие на кончике языка, ответы на которые я тоже не знаю. Точной ссылки не дам, а название скажу - «Русь Святая, храни веру православную», вышла она в 2019 году в Москве. Это сборник статей людей выдающихся и умом, и святостью - не чета нам с тобой, - батюшка примирительно тронул меня за плечо. – Пойдем, посмотришь мои последние достижения в обустройстве быта. Недавно, с Божьей помощью, баню отстроил. 

                        О НАДЕЖНЫЕХ ЗНАМЕНИЯХ ВТОРОГО ПРИШЕСТВИЯ 

            Мы только что осмотрели батюшкину баню. Перед этим, сидя на веранде, я восторгался кирпичной кладкой стен летнего дома, выполненной лично батюшкой с применением новейших технологий и навыков, приобретенных им в студенческих строительных отрядах эпохи перестройки. Аккуратная кирпичная кладка лаконично и убедительно сообщила мне о том, что у студента Евгения и поныне золотые руки. Баня оказалась гораздо болтливее, раскрыв те инженерные придумки бывшего изобретателя и ракетостроителя, которые превратили банальную помывочную в оздоровительно-омолаживающий комплекс. Не было ничего электрического, оптического или цифрового, только выверенные планировка и отделка, аналоговые «показометры», удобные регуляторы тепла, подачи воды и пара, распылители ароматов, нарезки трав, пропаренные веники из дубовых и березовых веток, крахмальные лечебные простыни и махровые полотенца из узбекского хлопка. По случаю ввода бани в эксплуатацию я получил приглашение поучаствовать в доработке регламентов её профильных сеансов. 

Время нашего расставаниянеумолимо приближалось. Согласно телефонным сообщениям наши паломники успешно завершили маршрут и теперь прогуливались по подворью, закупали мед, пили чай в ожидании электрички на Новороссийск. Анатолия Николаевича, отославшего телефонограмму дежурному спасотряда о благополучном завершении похода, увезла на своей машине та самая модная туристка, за которой по первому же клику примчался её мужчина. Отдельные ценители времени и специалисты взглядом и рукой останавливать попутный транспорт успели отбыть домой на рейсовом автобусе, следовавшем из Краснодара – благо, там нашлись свободные места. Мечты и желания участников сбывались одно за другим, послушные Господу, благодаря молитвам тех, кто поклонился храму и образам. Через минут сорок-пятьдесят и мне надо было отправляться на платформу электрички. Батюшка вывел из теплицы заработавшуюся матушку, о чем-то её попросил, и мы вновь уселись на знакомой уже веранде выпить на дорожку по чашечке кофе. Оно было подано матушкой в кофейнике вместе с кувшинчиком сливок, шоколадом «Вдохновение» и тонко порезанным лимоном. Воодушевленный примирением и тем, какой захватывающей оказалась наша встреча, я узнал в этом дне знамение начала моего приобщения к вечной жизни. За чашечкой кофе меня вновь потянуло задавать вопросы, ответы на которые я никогда не встречал в книгах.

            - Батюшка, - спросил я, затаив фарисейскую улыбку, - если я ещё не умру, а случиться Второе пришествие, и так распорядится Господь, что я окажусь на Его земном пути. Как мне себя надо будет вести: пасть ниц, подождать, когда Он с ангелами проследует мимо, и потом целовать Его следы? Или, быть может, я буду ослеплен на время Его сиянием, и утрачу способность чувствовать и понимать себя и окружающий мир? И не превратит ли меня в облако белого пара Его охрана, пролагающая Ему путь в логово Антихриста? - батюшка взглянул на мое довольное и благодарное лицо, зачем то оглянулся на вяз, где невидимый с его местатемнел лик неопознанного святого и «улыбнулся в бороду», чуть прищурив вдруг повеселевшие глаза.

            - Господь поставит тебя перед Собой, протянет к тебе свою царственную длань и прикажет: - «Оставь всё земное, всех, кого держишь под рукой своей и следуй за Мной! Ты будешь Первым Апостолом Второго Пришествия», - батюшка продолжал улыбаться и, как говорят, Остапа, то бишь меня,  понесло.

            - А будет ли знамение на небесах или на земле, ну, вроде печати, которая засвидетельствует столь высокое назначение? – ожидая ответа, я вдруг вспомнил, что Святитель Игнатий Брянчанинов предупреждал православных: требование чуда от Богочеловека является тяжким грехом и исходит сиё желание от плотского мудрования. Чтобы остановить грехопадение, я продолжил мысль. – Если случится знамение - огонь с небес, сожжено  будет поле вокруг нас и все живое на нем, не должен ли я понять, всматриваясь в эти знамения всем сердцем моим, что Диавол совращает меня, а не милует Господь Бог мой?

            - Истинно говорю тебе, - улыбки батюшки как не бывало, - что нет в тебе богопознания и ты, неискушенный, будешь принимать дела диавола за дела Божии! Да, нехристи, и первый среди них антихрист, будут расточать чудеса, поражать ими воображение людей, будить их плотское мудрование и множить их невежество в вере и истине. Даже избранники Божии, вот каким я сейчас представил тебя, Им помилованным и приглашенным в апостольское служение, впадут в сильнейшее затруднение и не смогут устоять перед адским коварством, беспримерной дерзостью, лицемерием, перед всесильной ему помощью со стороны падших духов. Всё сиё достойно глубокого сожаления и взывает к покаянию! - взгляд батюшки затвердел и давил на мой вспотевший от стыда лоб.

            - Антихрист, - начал оправдываться я, - как я теперь понимаю, соблазнит человеков тем убеждением, что они «поняли» тайны его чудес и этим возвеличит их в собственном лице. Он представит будто их суеверия суть истинные знания ими же добытые, а людей ученых тем самым утопит в сомнениях. А ещё он пообещает человечеству под своим водительством достичь высших земных благ, почестей и богатства каждому, кто примет его власть. И подкрепит это знамениями с небес и иными, которых невежды, в числе которых и я, ждут и которым верят. И возомнит о себе… -среди заплетающихся мыслей я продирался через текст Откровения и поражался способности батюшки слушать собеседника, не перебивая, помогая ему не заблудиться. Святитель Игнатий утверждал, что православные, принявшие в сердце Царство Божие, смогут различать знамения, но как? – Если бы Господь даровал мне Царствие Божие, то что бы во мне прозрело что то такое, надежное, когда бы я смог уверенно распознать антихриста и все, от него исходящее?

            Не спеша с ответом, батюшка посмотрел на строку времени в своем кнопочном телефоне, покачав его перед глазами, чтобы прогнать блики, устало вздохнул.

            - Не обойдешься без содействия Божественной благодати, без её руководства. Власть Господа простирается и на душу человека. Вспомни о чуде и знамении одновременно - воскресении из мертвых. Считается, между прочим, что самым существенным деятелем в ряду разнообразных знамений является Слово Господа. Оно действует непосредственно на Ум и приобщает к действию всю человеческую троицу, возбуждая вслед за Умом и Мысль и Дух! Истинный Господь дает человеку знамения в нем самом! А теперь пора!

            Батюшка обернулся к дому и позвал матушку. Она подошла к нам с простеньким, но увесистым пакетом в руках. 

            - Это Вам, - сказала она, - гостинцы от наших братьев меньших. Кушайте на здоровье. С Мишей не делитесь, он свое получит, когда батюшка навестит бардов в эту среду. 

            Я был смущен, но памятуя, что подарки тем, кто тебе приятен и умножает смыслы твоей жизни, возвышают и радуют дарителя, принял пакет с искренним выражением благодарности. Батюшка пояснил, что его нужно нести с осторожностью, поскольку там два десятка яиц. А еще он проинструктировал, что тушку утки надо варить не менее двух с половиной часов, поскольку она не знала при жизни никаких антибиотиков, гуляла на свободе и питалась исключительно сертифицированным кормом. 

            Отец Евгений проводил меня до самой платформы. Там мы нашли ожидающих электрички немногочисленных паломников, обсуждающих преимущества железнодорожного транспорта и планы строительства сверхскоростных дорог по всей России. Как сын почетного железнодорожника, я уже имел на этот счет то мнение, что подобные проекты в наше время разорительны и непотребны, поскольку не поясняют по какой нужде, кому и как часто нужно так спешить. Пять минут спустя, скрепя всеми осями, к куцей платформе «Горный» подошла обшарпанная электричка советского производства с немытыми окнами. Мы тепло распрощались с отцом Евгением, и я поспешил подсадить двух пожилых паломниц на высоко расположенные ступеньки вагона. Поезд тронулся и с детства привычный стук его стальных колес о батюшкины рельсы жизни и смерти показался мне стуком сердца моей ещё живой, прекрасной и хранимой Господом родины - хранимой в нас самих!