ВСТАВАЙ, СТРАНА ОГРОМНАЯ, или НЕ ЗАБЫВАЙ

В детстве, зимой, а то и поближе к весне, к дню Победы, начинались по телику фильмы о войне. И тут уж надо было выбирать – или гулять, или смотреть продолжение каких-нибудь «Четырех танкистов и собаки»… И даже если выйдешь – половины команды не наберешь: народ-то там, по домам, смотрит… А во время «Семнадцати мгновений весны», так вообще улицы вымирали… Конечно. Завтра тебе перескажут, что там чудил Янек, и как колобродил длинновязый Гуслик… Но рассказы – это не то… Пропустил – значит, все. Не было тогда видиков, интернета и ютуба…

 

Так что выбор зачастую был – пропустить гулянки, хоккей… А без тебя – на воротах стоял какой-нибудь «мешок», и назавтра – тебе был уже реальный нагоняй от «своих»… Продули – только потому, что «кто-то» обещал, а не пришел… Таких напропускали, что и не расскажешь…

 

Да мало того – смотреть, надо же было себе представлять – каково это «в танке гореть под Берлином». И ты – делал себе свой собственный танчик… Родительский диван раскладывался, и там была еще такая дощечка, которая вставлялась в изголовье, как продолжение барьера-подлокотника, чтоб подушка не падала… Вот она-то, эта дощечка, и служила броней твоего танка… И конечно – на ней было выведено белым карандашом (самым редко используемым) «R102» что ли… То есть то, что там было у них на борту, в той самой военной Польше… Только не умея еще читать по-иностранному: у тебя вышло то ли R то ли Я… Да это и не важно… Главным был танк… И ощущение в нем – тесноты и свободы…

 

Ведь это было не только там… В широких эпопеях типа «Освобождение», безликие стаи танков шли вперед, и там не было этого личного, и это было не так интересно. А вот там где «на войне, как на войне», где они пели про то, как «в поле танки грохотали»… Вот там да… Там было особенно жаль того, молоденького, которого и не знал по актерской фамилии, кто погибал от автоматной очереди… И еще был смешной «начальник Чукотки», который бежал впереди танка… И наподобие Гуслика – уже не помещавшийся в танк, с чудной фамилией Громыхало-из-под-мышки… Он-то был из-под какого-то там села… Но для тебя это сливалось в одну анекдотическую фамилию, как «Через-забор-ногу-задерищенко»… Ну или еще какую, из детских анекдотов…

 

И там же – ты наливался чем-то неведомым, когда звучали эти песни, о войне… Конечно, «Вставай, страна огромная» – не могла не волновать. Не то чтоб она тянула к телику специально. Нет. Но вот когда звучала – это всегда было правильно и вовремя. Как-то всегда к месту. Будто вечный призыв – сквозь все года, не устаревающий, который не то чтобы нравится, а попадает куда надо – в ту часть души, где хранится действие, сопряженное со справедливостью. Только война. Только победа.

 

Даже если к ней придут не все. Фильмы учили не только горечи, но и цене победы – что главное бы она наступила… А то, что «на войне как на войне», кто-то не дойдет до нее – это можно было понять. Как тот дядька-механик, который сидел и смахивал слезу у могилки… Там, где в бой шли «одни старики»… И никакой связи с его комическими появлениями в «приключениях Шурика» не было. Одно лицо, но разные действия. Делу и войне – время, потехе – час…

 

Так что ты сопереживал именно тому Макарычу (как реальному, будто дядьке твоему родному), который как-то неловко, неуклюже, по-родственному, по-живому, даже не летая, нес самое тяжелое: «Эх, молодежь, молодежь. А ты знаешь, что самое тяжелое в нашей работе?.. При минус 30 копаться в моторе? Самое тяжелое в нашей работе – ждать».

 

А ты такой ему: «Макарыч, принимай аппарат… Во, махнул не глядя!» Это ты о танке, уже переделанном в самолет, где вместо кабины – перевернутые кресла, крылья из бабушкиных стульев, бомбы и пушки – из диафильмов…

 

И ты взлетаешь такой весь красивый, а внизу – «ахтунг, ахтунг! Покрышкин ин дер люфт!..» Ну и понятно – крошить их гадов… Идет война народная, священная война… Не смеют крылья черные, над родиной летать, поля ее просторные не смеет враг топтать,… На-на! Д-д-д-д-д!... – это пушки на твоих крыльях, в которых патроны не кончаются никогда, по ним, по врагам… которые падают пачками… Ура, война! Как здорово!

 

В возвращение с войны ты не играл никогда… А что возвращаться-то – ты и так дома… Просто вышел на улицу, схватил удочку – и побежал к реке, если это летом… А зимой, которая длится почти до мая – клюшку… Ну а как потеплеет – палку, чтоб играть в «пекаря» или «чижа», или уж, совсем взрослый – мудреную книжку… Авось где в тех местах, где ты будешь ошиваться (где конечно, кое-кто живет) придется долго торчать… И что делать-то? Читать, что еще… Постоянно отрываясь – не идет ли (она, единственная, кто еще)…

 

Ну вот, школа закончилась. И институт, и всякие там уже большие передряги. Закончилась войнушка. А война осталась. По результатам того, что вокруг. Исчезнувшие, заброшенные. Растерзанные деревни. Заросшие поля. Выкорчеванная, разбитая, раскуроченная тайга. Погасшие огни фабрик и заводов в твоем городе. Прошелся не  Мамай, и не Гитлер, а кто похуже.

 

Потери – взрослые дядьки, академики – считают и не могут подсчитать – больше чем после Отечественной… В несколько раз… Жертвы – десятки миллионов ушедших из жизни, и практически – все остальные пораненные, покалеченные, не физически, так духовно. Цифры скажут тебе много? Хотя бы одна. За прошедший, ушедший – 2018. Всего Сирот в России — 559 129 ребенка. Выявленных. То есть те, о которых общество «как бы знает».

 

И сравни. Это те, кто и фильмы-то не посмотрит, у кого и своего угла нет – откуда у них это детство, где и военные фильмы, и игры, пока бабушка там варит что-то на кухне… Нет этого всего… Только жертвы. Только «крылья черные» ежедневной судьбы…

 

Вот и выходит – что посреди войны, уж прости, во время праздников, которые особо-то и не отмечаешь – напоминаю о том, что тупой только уже не фашистской нечисти – предки загоняли пулю в лоб… А, да… На новый год – в какой-то комедии попадал тот, кого Олег Даль играл – в гости к ним, в их окопы, с посылочкой что ли… И там менялись они то ли подарками, то ли валенками… Перемирие было… Но тогда-то враг был видимый. А сегодня кто он? Тот, кто вот это все устроил – по последствиям сильнее чем, после Отечественной? Ведь эти сухие цифры сирот – реальные. «Выявленные». А сколько остальных, тех, кого «не посчитали»… Это само кончится собой?

 

Нет. Так что не забывай – с виду витрины магазинов, а за ними – война. С виду – развлекательные ролики в ютубе, а за ними – жертвы. С виду – мир, а за фасадом – гибель и разрушение. Якобы «взрыв бытового газа». И не только в Магнитогорске, во всей стране… По которой танки не грохотали – а люди полегли. Не забывай. Помни. Действуй.

 

Какой у тебя ник в интернете? «Стечкин»? Вот пусть потом дети играют в новые игры: «Ахтунг, ахтунг! Стечкин ин дер люфт!...» Чтоб о тебе осталась память – кем ты был на этой реальной, не киношной войне… Которую нельзя проигрывать… Дак это в детстве тебе было радостно, что война тебе досталась… Вот и радуйся, а не трусь… Умри, но не сдавайся! Вставай, страна огромная! Война ведь…